![]() |
Народные Русские Сказкисобранные Александром Афанасьевым |
|
Королевич и его дядькаБыл мужик, у него было три сына: два умных, третий дурак. Вот хорошо, зачал мужик горох сеять, и повадился к нему на горох незнамо кто. Видит отец, что все побито, повалено, потоптано, и стал говорить своим детям: — Дети мои любезные! Надобно караулить, кто такой горох у нас топчет? Сейчас большой брат пошел караулить. Приходит полуночное время, ударил его сон — горох потоптан, а он ничего не видал. Опосля досталось караулить середнему брату — и середний ничего не видал. — Сем-ка я пойду,— говорит дурак,—уж я не прогляжу! — Хорошо ты поешь! Каково станется? — отвечают ему братья. И таки пошел дурак караулить, взял с собой воз лык да фунт табаку. Как стал его сон ударять, он стал табак больше нюхать. Приезжает на горох Никанор-богатырь, пускает своего коня, а сам лег богатырским сном спать—лег и заснул. Сейчас это дурак взял и зачал его сонного лыками путлять. Упутлял его лыками и пришел к отцу. — Ну,— говорит,— поймал я вора! Отец приходит, смотрит: — Как же ты, дурак, мог этакую силу повалить? Вот донесли царю, что пойман этакий богатырь. Царь сейчас посылает: - Кем он пойман? Докладают ему, что пойман таким-то дураком. Тут сейчас царь приказывает: — Приведите мне дурака! Привели; царь спрашивает: - Как же это, дурак, как бы его сюда перевезть? Он ему говорит: — А вот как надобно править: надобно двенадцать лошадей, да шестьдесят человек народу, да чугунные дроги—тогда можно положить Никанора-богатыря на дроги и привезть сюда. Привезли богатыря к царю. — Как же, дурак,— спрашивает царь,— куды же его посадить и чем закрепить, чтоб не ушел? Дурак говорит: — На двадцать аршин вели земли выкопать, той землей завали чугунные стены да накати накатники; крепко будет! Завалили чугунные стены, накатили накатники, посадили туда Никанора-богатыря и поставили над ним полк солдат караульных. Дурак зацепил крюком, перервал лыки и развязал богатыря. Царь дурака наградил, домой отпустил. Раз как-то гуляли царские дети по саду и пущали золотые стрелы, и попала стрела меньшого брата, Ивана-царевича, в окошечко Никанора-богатыря. — Ах, Никанор-богатырь, отдай мою стрелку. — Помоги мне,— говорит Никанор-богатырь,— прикажи хоть одну накатинку скатить — так отдам твою стрелку; пожалуй, еще три свои подарю! Иван-царевич понатужился и сам снял одну накатину; Никанор-богатырь отдал ему золотую стрелку и говорит: — Ну, Иван-царевич, будешь ты лакеем, пастухом и поваром, и опять будешь Иваном-царевичем. Сейчас разломал Никанор-богатырь свою темницу, вылез оттуда и весь полк побил. Царь пришел, увидал и ужаснулся: — Кем богатырь выпущен? Тут валялись избитые, израненные: у того солдата рука оторвана, у того нога изломана; говорят они царю: — Так и так, Иван-царевич выпустил. Осердился царь, послал собирать с разных земель королей и принцев. Собрались короли и принцы; угостил их царь и стал с ними думать-гадать. — Что мне,— говорит,— с сыном, Иваном-царевичем, делать? Ведь царских детей ни казнят, ни вешают. Присоветовали ему: дать царевичу одного слугу, и пускай идет, куда сам знает! Пошел Иван-царевич от своего отца; шел ни много, ни мало, и захотелось ему пить.'Приходит к колодезю, глянул—далече вода, не достанешь, напиться нечем. Говорит он слуге своему: — Ах, Ванька, как же быть? — Ну, Иван-царевич,— говорит Ванька,—держи меня за ноги, я напьюся, а там и тебя напою; а то не достанешь—далече вода. Сейчас это Ванька начал пить, напился, а там стал .царевича держать. Иван-царевич напился: — Ну, Ванька, вытаскивай меня! Он ему отвечает: — Нет же! Будь ты Ванька, а я буду Иван-царевич. — Что ты, дурак, пустое болтаешь! — Сам болтаешь! Коли не хочешь, утоплю в колодезе! — Нет же! Лучше не топи; будь ты Иван-царевич, а я буду Ванька. На том и поладили; приходят в большой град столичный, прямо в палаты царские; названый царевич идет впереди, кресты кладет не по-писаному, поклоны ведет не по-ученому, а настоящий царевич позади выступает, кресты кладет по-писаному, поклоны ведет по-ученому. Царь принимает их с охотою. — Живите у меня,— говорит. Сейчас Ванька-названник начал наговаривать: — Ах, какой лакей у меня! Как хорошо скотину стережет! Если лошадей погонит, то у всякой лошади сделаются хвост золотой, грива золотая, по бокам часты звезды; а коров погонит, у всякой коровы сделаются рога золотые, хвост золотой, по бокам часты звезды. Дал ему царь лошадей стеречь. Погнал Иван-царе-вич табун в чистое поле; все лошади от него разбежа-лись. Он сел и заплакал горько. Эх, Никанор-богатырь, что ты сделал надо мной! Как мне теперь быть? Откуда не взялся — является перед ним Никанор-богатырь. — Что,— говорит,— тебе надобно, Иван-царевич? Тот рассказал ему про свое горе. - Ничего! Поедем-ка с тобой, соберем всех лошадей да погоним к моей меньшой сестре. Меньшая сестра все поделает, что тебе царь приказал. Пригнали табун к меньшой сестре; она и впрямь нее поделала, накормила-напоила гостей и домой проводила. Гонит Иван-царевич лошадей к царскому дворцу: у всякой лошади грива золота, хвост золотой, по бокам звезды. Названник Ванька под окном сидит. — Ах, каналья, сделал-таки, сделал! Хитер,— го-ворит,— мудер! Ну, теперича приказывает ему царь коров гнать: - Чтоб было то же сделано, а если не сделаешь — я тебя на воротах расстреляю! Иван-царевич горько заплакал и погнал коров; целый день стерег. - Ах, друг Никанор, явись передо мной! Никанор-богатырь является; погнали к его середней сестре; она всем коровам поделала рожки золотые, хвосты золотые, по бокам — звезды; накормила гостей, напоила и домой проводила. Гонит Иван-царевич коров, а Ванька-названник под окном сидит. — Ах,— говорит,— хотел погубить, да нет: и это сделал! Царь увидал: — Вот так пастух! Вишь, каких лошадей да коров поставил — любо-дорого посмотреть! Говорит ему Ванька: — Он мне и кушанье хорошо готовит! Царь сейчас отправил его в поварскую; пошел Иван-царевич к поварам под начало, а сам горько плачет. — Господи! Я ничего не умею; это все на меня напраслину наговаривают. Вот задумал царь отдать свою дочь за названника; а тут и пишет к нему трехглавый змей: «Если ты не отдашь своей дочери за меня, то я всю твою силу порублю и тебя самого в полон возьму». Говорит царь своему нареченному зятю: — Что же мне делать? Ванька отвечает: — Батенька, выставим силу; может быть, и наша возьмет! Выставили силу, стали воевать. А Иван-царевич просится у поваров: — Пустите меня, дяденьки, посмотреть сражение; я сроду не видал. Те говорят: — Ступай, посмотри! Сейчас приходит он на чистое поле и говорит: — Друг Никанор, явись передо мной. Никанор-богатырь перед ним является. — Что угодно тебе, Иван-царевич, то и буду делать. Он спрашивает: — Как асе нам разогнать все это сражение, побить неприятелей? Сослужи-ка мне эту службу. — Это службишка, а не служба! Поехал Никанор-богатырь и разогнал силу неприятельскую, всех побил, порубал. — Ну, теперь надо свадьбу играть!—говорит царь. Вдруг пишет шестиглавый змей: «Если ты не отдашь своей дочери за меня, то всю силу твою порублю и тебя самого в полон возьму!» — Ах, как же нам быть?—спрашивает царь. Говорит Ванька: — Нечего делать — надо силу выставлять; может быть, нам бог помогнёт! Выставили против силы змеиной свою армию. Стал Иван-царевич проситься у поваров: — Дяденьки, отпустите меня посмотреть. — Ступай, да скорей назад приходи. Он пошел на чистое поле: — Ах, друг Никанор, явись передо мной! Никанор-богатырь является: — Что тебе угодно, все для тебя буду делать. — Как бы нам порубить эту силу? Отвечает Никанор-богатырь: — Поеду и потружусь для тебя! Пустился на рать-силу змеиную и побил ее всю дочиста. — Ну,— говорит царь,—теперь нам можно и свадьбу играть: никакой помехи не будет! Взялись за свадьбу, а тут двенадцатиглавый змей пишет: «Если не отдашь за меня своей дочери, то всю гною силу побью, тебя самого в полон возьму, а царство твое головней выжгу!» Надобно опять выставлять армию. «Если станет змей побивать,— думает царь,— в ту же минуту отдам ему дочь добром, чтоб только царства не тронул». Иван-царевич просится у поваров: — Дяденьки, отпустите меня посмотреть. — Ступай, да скорей назад приходи! Вот приходит он на чистое поле, свистнул-гаркнул своим громким голосом: — Друг Никанор, явись передо мной! Никанор-богатырь является: — Ну, брат Иван-царевич, вот когда служба-то нам пришла! Садись и ты на коня, и поедем: я впереди—на двенадцатиглавого змея, а ты позади—на всех его богатырей. А у того змея было двенадцать подручных богатырей. Сел Иван-царевич на коня и вслед за Никанором-богатырем поехал на неприятеля; стали биться, рубиться, изводить силу змеиную. На том бою ранили Ивана-царевича в руку; он повернул коня и прямо наехал на царскую карету. Царевна сняла с себя шаль, разорвала пополам и половинкой завязала ему руку. Иван-царевич опять ударил на змея и побил все его войско; после приехал в свое место, лег спать и заснул крепким, богатырским сном. Во дворце свадьба готовится; хватились его повара: — Куда,— говорят,—делся наш молодой повар? Побежали искать и нашли сонного; стали будить—никак не разбудят, стали толкать—никак не растолкают. Один повар взял колотушку: — Сейчас пришибу его, пускай пропадает! Ударил его раз, другой; Иван-царевич проснулся. — Ах, братцы, я проспал!—И просит:—Дяденьки, не сказывайте, что я так долго спал. Те говорят: — Пойдем, дурак, скорее, чтобы нас за тебя не ругали! Привели его в поварскую и заставили кастрюли чистить. Иван-царевич засучил рукава и принялся за работу. Увидала царевна у него половинку своей шали: — Покажи-ка, Ванька! Где ты этот платок взял? Тут он и признался: — Не тот,— говорит,—названник—царевич, а я!—и рассказал ей все, как было. Сейчас взяла царевна его за руку, повела к отцу: — Вот мой нареченный жених, а не тот лакей! Царь стал у него спрашивать: — Как у вас дело было? — Так и так,— говорит. Царь перевенчал свою дочь за Ивана-царевича, а названника расказнил. И я там был, мед-вино пил, по усам текло, во рту не было; подали белужины — остался не ужинавши. |